Книга воспоминаний Владимира Набокова "Другие берега" (1954) имеет необычное строение и назначение: реконструируя отдаленное прошлое — с первых годов XX века по май 1940 года, — он старается обнаружить в нем развитие и повторение тайных тем в явной судьбе. Такому развитию и повторению не могут помешать даже самые трагичные годы русской и европейской истории, свидетелем которых стал Набоков. Вопреки времени и пространству, автор "Дара" и "Лолиты" с невиданным искусством и упорством стремится вернуться в свое счастливое усадебное детство — если не во плоти, то собственным "двойником в американском пальто на викуньевом меху".

Историю своей жизни русско-американский писатель, один из крупнейших мастеров художественной прозы ХХ века, Владимир Набоков рассказал трижды: по-английски, по-русски и вновь по-английски, от раза к разу все более пристально всматриваясь в собственное прошлое. Между первым (1951) и третьим (1966) вариантами автобиографии пролегли полтора десятилетия - время, за которое автор обрел всемирную литературную славу. Одной из вех на этом пути стали "Другие берега" (1954) - вторая редакция автобиографической книги Набокова, адресованная русскоязычному читателю. О самых ранних жизненных впечатлениях и о счастливых летних месяцах, проведенных в родовых гнездах под Петербургом, о первой любви и первых стихах, об учебе в Тенишевском училище и Кембриджском университете, о трагической гибели отца и о превратностях жизни в эмиграции - и, главное, о кропотливой работе памяти, непрестанно воссоздающей и пересоздающей былое, повествует эта книга. Для среднего школьного возраста.

Свою жизнь Владимир Набоков расскажет трижды: по-английски, по-русски и снова по-английски. Впервые англоязычные набоковские воспоминания "Conclusive Evidence" ("Убедительное доказательство") вышли в 1951 г. в США. Через три года появился вольный авторский перевод на русский - "Другие берега". Непростой роман, охвативший период длиной в 40 лет, с самого начала XX века, мемуары и при этом мифологизация биографии… С появлением "Других берегов" Набоков решил переработать и первоначальный, английский, вариант. Так возник текст в новой редакции под названием "Speak Memory" ("Говори, память", 1966 г.). Три набоковских версии собственной жизни - и попытка автобиографии, и дерзновение "пересочинить" ее... "…Владимир Набоков самый большой писатель своего поколения, литературный и психологический феномен. Что-то новое, блистательное и страшное вошло с ним в русскую литературу и в ней останется" (З. А. Шаховская (1906-2001), писатель, переводчик, критик, автор мемуаров).

Свою жизнь Владимир Набоков расскажет трижды: по-английски, по-русски и снова по-английски. Впервые англоязычные набоковские воспоминания "Conclusive Evidence" ("Убедительное доказательство") вышли в 1951 г. в США. Через три года появился вольный авторский перевод на русский - "Другие берега". Непростой роман, охвативший период длиной в 40 лет, с самого начала XX века, мемуары и при этом мифологизация биографии… С появлением "Других берегов" Набоков решил переработать и первоначальный, английский, вариант. Так возник текст в новой редакции под названием "Speak Memory" ("Говори, память", 1966 г.). Три набоковских версии собственной жизни - и попытка автобиографии, и дерзновение "пересочинить" ее... "…Владимир Набоков самый большой писатель своего поколения, литературный и психологический феномен. Что-то новое, блистательное и страшное вошло с ним в русскую литературу и в ней останется" (З. А. Шаховская (1906-2001), писатель, переводчик, критик, автор мемуаров).

Впервые книга воспоминаний Владимира Набокова увидела свет в США в 1951 г. под названием "Убедительное доказательство". Спустя три года появился вольный авторский перевод на русский язык, озаглавленный "Другие берега" (1954), а впоследствии Набоков решил переработать и английский текст автобиографии; из все более пристального всматривания в собственное прошлое постепенно сложилась новая, третья редакция книги, получившая название "Говори, память" (1966). Различные по содержанию и композиции, эти тексты представляют собой три версии набоковского видения себя, своего родственного и дружеского окружения и своего века.

Историю своей жизни русско-американский писатель, один из крупнейших мастеров художественной прозы ХХ века, Владимир Набоков рассказал трижды: по-английски, по-русски и вновь по-английски, от раза к разу все более пристально всматриваясь в собственное прошлое. Между первым (1951) и третьим (1966) вариантами автобиографии пролегли полтора десятилетия – время, за которое автор обрел всемирную литературную славу. Одной из вех на этом пути стали "Другие берега" (1954) – вторая редакция автобиографической книги Набокова, адресованная русскоязычному читателю. О самых ранних жизненных впечатлениях и о счастливых летних месяцах, проведенных в родовых гнездах под Петербургом, о первой любви и первых стихах, об учебе в Тенишевском училище и Кембрижском университете, о трагической гибели отца и о превратностях жизни в эмиграции – и, главное, о кропотливой работе памяти, непрестанно воссоздающей и пересоздающей былое, повествует эта книга.

“Другие берега” – это мемуары, призванные возвращать давно ушедшее прошлое к жизни. Еще во введении Набоков сравнивает человеческое существование со светящейся щелью приоткрытой двери, которую с двух сторон поглощает темнота, небытие, забвение. И он, как засыпающий ребенок, вглядывается в эту щель, пытаясь разобрать в ней настоящие предметы. Интересно, что идентичный мотив мы находим у Пруста в романе “По направлению к Свану”, где герой-рассказчик точно так же вглядывается в светящийся проем двери и замечает знакомые очертания, окруженные чернотой. И в том, и в другом произведении главным мотивом является добыча воспоминаний, “поиск утраченного времени”, символом для которого служит узкая полоса света.Своей основной задачей Набоков считает “ловить далеко впереди, сквозь туман и грезу жизни, проблеск чего-то настоящего”. Эти настоящие моменты, часто расплывчатые и неясные, складываются в повторяющийся узор. Он то появляется, то исчезает, меняется, но суть его где-то в глубине остается неизменной. Таким образом Набоков придает всем разрозненным событиям и впечатлениям порядок, закономерность и смысл. “Другие берега” – попытка оживить давно утерянное. Писательство само по себе этой силой не всегда обладает, ведь, наделяя вымышленный мир деталью из своей жизни, писатель как будто теряет ее для себя, и она каменеет там, в фикции. Так, мемуары становятся особым, оживляющим жанром, единственным, который на это действительно способен.

"Другие берега" - непростой роман, охвативший период длиной в 40 лет, с самого начала ХХ века, мемуары и при этом мифологизация биографии...

Книга воспоминаний Владимира Набокова "Другие берега" (1954) имеет необычное строение и назначение: реконструируя отдаленное прошлое — с первых годов XX века по май 1940 года, — он старается обнаружить в нем развитие и повторение тайных тем в явной судьбе. Такому развитию и повторению не могут помешать даже самые трагичные годы русской и европейской истории, свидетелем которых стал Набоков. Вопреки времени и пространству автор "Дара" и "Лолиты" с невиданным искусством и упорством стремится вернуться в свое счастливое усадебное детство — если не во плоти, то собственным "двойником в американском пальто на викуньевом меху".

Книга воспоминаний Владимира Набокова "Другие берега" (1954) имеет необычное строение и назначение: реконструируя отдаленное прошлое — с первых годов XX века по май 1940 года, — он старается обнаружить в нем развитие и повторение тайных тем в явной судьбе. Такому развитию и повторению не могут помешать даже самые трагичные годы русской и европейской истории, свидетелем которых стал Набоков. Вопреки времени и пространству автор "Дара" и "Лолиты" с невиданным искусством и упорством стремится вернуться в свое счастливое усадебное детство — если не во плоти, то собственным "двойником в американском пальто на викуньевом меху".

“Другие берега” — автобиографические мемуары Владимира Набокова, русско-американского писателя-классика, автора романов “Истинная жизнь Севастьяна Найта”, “Дар” и скандальной “Лолиты”. Первоначально эта книга была опубликована в 1951 году под названием "Conclusive Evidence", тремя годами позже вышла ее расширенная и переведенная на русский язык самим Набоковым версия под названием “Другие берега”, а в 1966 году окончательная англоязычная версия “Speak, Memory” увидела свет. “Другие берега” охватывают период с раннего детства Набокова до 1940-х годов и эмиграции писателя в США. Набоков пересобирает свое прошлое по кусочкам, и давно забытые сюжеты вновь обретают краски и смысл — беззаботное детство в дореволюционной России, роскошные обеды в аристократических особняках, первая влюбленность, ловля бабочек и исследование лесных тропинок в бескрайних лесах бесследно исчезают, а на их место приходят ужасы гражданской войны, тяготы вынужденного изгнания и тоска по утраченному дому.Это не только мемуары, но и сложное, многостороннее исследование человеческой памяти, идентичности и природы искусства. Замысловатый узор из образов, выстроенный Набоковым, напоминает сложные и причудливые шахматные задачки, и читателям придется самостоятельно расшифровывать многочисленные аллюзии и подбирать ключи к литературным головоломкам непревзойденного классика.

“Другие берега” — автобиографические мемуары Владимира Набокова, русско-американского писателя-классика, автора романов “Истинная жизнь Севастьяна Найта”, “Дар” и скандальной “Лолиты”. Первоначально эта книга была опубликована в 1951 году под названием "Conclusive Evidence", тремя годами позже вышла ее расширенная и переведенная на русский язык самим Набоковым версия под названием “Другие берега”, а в 1966 году окончательная англоязычная версия “Speak, Memory” увидела свет. “Другие берега” охватывают период с раннего детства Набокова до 1940-х годов и эмиграции писателя в США. Набоков пересобирает свое прошлое по кусочкам, и давно забытые сюжеты вновь обретают краски и смысл — беззаботное детство в дореволюционной России, роскошные обеды в аристократических особняках, первая влюбленность, ловля бабочек и исследование лесных тропинок в бескрайних лесах бесследно исчезают, а на их место приходят ужасы гражданской войны, тяготы вынужденного изгнания и тоска по утраченному дому.Это не только мемуары, но и сложное, многостороннее исследование человеческой памяти, идентичности и природы искусства. Замысловатый узор из образов, выстроенный Набоковым, напоминает сложные и причудливые шахматные задачки, и читателям придется самостоятельно расшифровывать многочисленные аллюзии и подбирать ключи к литературным головоломкам непревзойденного классика.

Книга воспоминаний Владимира Набокова "Другие берега" (1954) имеет необычное строение и назначение: реконструируя отдаленное прошлое — с первых годов XX века по май 1940 года, — он старается обнаружить в нем развитие и повторение тайных тем в явной судьбе. Такому развитию и повторению не могут помешать даже самые трагичные годы русской и европейской истории, свидетелем которых стал Набоков. Вопреки времени и пространству автор "Дара" и "Лолиты" с невиданным искусством и упорством стремится вернуться в свое счастливое усадебное детство — если не во плоти, то собственным "двойником в американском пальто на викуньевом меху".

Книга воспоминаний Владимира Набокова "Другие берега" (1954) имеет необычное строение и назначение: реконструируя отдаленное прошлое — с первых годов XX века по май 1940 года, — он старается обнаружить в нем развитие и повторение тайных тем в явной судьбе. Такому развитию и повторению не могут помешать даже самые трагичные годы русской и европейской истории, свидетелем которых стал Набоков. Вопреки времени и пространству автор "Дара" и "Лолиты" с невиданным искусством и упорством стремится вернуться в свое счастливое усадебное детство — если не во плоти, то собственным "двойником в американском пальто на викуньевом меху".

“Другие берега” — автобиографические мемуары Владимира Набокова, русско-американского писателя-классика, автора романов “Истинная жизнь Севастьяна Найта”, “Дар” и скандальной “Лолиты”. Первоначально эта книга была опубликована в 1951 году под названием "Conclusive Evidence", тремя годами позже вышла ее расширенная и переведенная на русский язык самим Набоковым версия под названием “Другие берега”, а в 1966 году окончательная англоязычная версия “Speak, Memory” увидела свет. “Другие берега” охватывают период с раннего детства Набокова до 1940-х годов и эмиграции писателя в США. Набоков пересобирает свое прошлое по кусочкам, и давно забытые сюжеты вновь обретают краски и смысл — беззаботное детство в дореволюционной России, роскошные обеды в аристократических особняках, первая влюбленность, ловля бабочек и исследование лесных тропинок в бескрайних лесах бесследно исчезают, а на их место приходят ужасы гражданской войны, тяготы вынужденного изгнания и тоска по утраченному дому.Это не только мемуары, но и сложное, многостороннее исследование человеческой памяти, идентичности и природы искусства. Замысловатый узор из образов, выстроенный Набоковым, напоминает сложные и причудливые шахматные задачки, и читателям придется самостоятельно расшифровывать многочисленные аллюзии и подбирать ключи к литературным головоломкам непревзойденного классика.

“Другие берега” — автобиографические мемуары Владимира Набокова, русско-американского писателя-классика, автора романов “Истинная жизнь Севастьяна Найта”, “Дар” и скандальной “Лолиты”. Первоначально эта книга была опубликована в 1951 году под названием "Conclusive Evidence", тремя годами позже вышла ее расширенная и переведенная на русский язык самим Набоковым версия под названием “Другие берега”, а в 1966 году окончательная англоязычная версия “Speak, Memory” увидела свет. “Другие берега” охватывают период с раннего детства Набокова до 1940-х годов и эмиграции писателя в США. Набоков пересобирает свое прошлое по кусочкам, и давно забытые сюжеты вновь обретают краски и смысл — беззаботное детство в дореволюционной России, роскошные обеды в аристократических особняках, первая влюбленность, ловля бабочек и исследование лесных тропинок в бескрайних лесах бесследно исчезают, а на их место приходят ужасы гражданской войны, тяготы вынужденного изгнания и тоска по утраченному дому.Это не только мемуары, но и сложное, многостороннее исследование человеческой памяти, идентичности и природы искусства. Замысловатый узор из образов, выстроенный Набоковым, напоминает сложные и причудливые шахматные задачки, и читателям придется самостоятельно расшифровывать многочисленные аллюзии и подбирать ключи к литературным головоломкам непревзойденного классика.