В жанре юмористического романа не было пополнения, пожалуй, со времен Ильфа и Петрова. Уже только поэтому "Русскую комедию" Влада Князева можно считать событием современной смеховой литературы. Читатель, обладающий чувством юмора, просто обречен стать... читателем "роман-балагана".

В жанре юмористического романа не было пополнения, пожалуй, со времен Ильфа и Петрова. Уже только поэтому "Русскую комедию" Влада Князева можно считать событием современной смеховой литературы. Читатель, обладающий чувством юмора, просто обречен стать... читателем "роман-балагана". .

В жанре юмористического романа не было пополнения, пожалуй, со времен Ильфа и Петрова. Уже только поэтому "Русскую комедию" Влада Князева можно считать событием современной смеховой литературы. Читатель, обладающий чувством юмора, просто обречен стать... читателем "роман-балагана". .

В начале был... смех. Нет, автор этой книги не дерзает перефразировать Евангелие. Тем не менее, он решительно утверждает, что смех имеет место быть в начале, в основе национального характера россиян. Склонность и умение "все обратить в балаган" - это удивительная, феноменальная черта русского образа жизни, стиль поведения, манера мыслить и чувствовать. Секрет этого феномена прост: безжалостной тотальной самоиронией мы ополчаемся на самого коварного врага всех времен и народов. Который не где-то во внешнем мире, а внутри каждого из нас. Мы воюем против своей человеческой гордыни, она же - тщеславие, самодовольство, фальшь, пустота. Воюем, будучи, увы, не всегда поняты и одобряемы. По-настоящему, может быть, в этом и состоит особая мировая миссия и особый бескорыстный подвиг "загадочной" русской души. Такова версия, которая составляет как бы энергетический центр романа "Русская комедия". Разумеется, автор стремится выразить ее не публицистически, а в художественных образах, в оригинальном сюжете, в смеховом, то есть озорном, забавном, парадоксальном и неповторимо острословном исполнении.

В начале был... смех. Нет, автор этой книги не дерзает перефразировать Евангелие. Тем не менее, он решительно утверждает, что смех имеет место быть в начале, в основе национального характера россиян. Склонность и умение "все обратить в балаган" - это удивительная, феноменальная черта русского образа жизни, стиль поведения, манера мыслить и чувствовать. Секрет этого феномена прост: безжалостной тотальной самоиронией мы ополчаемся на самого коварного врага всех времен и народов. Который не где-то во внешнем мире, а внутри каждого из нас. Мы воюем против своей человеческой гордыни, она же - тщеславие, самодовольство, фальшь, пустота. Воюем, будучи, увы, не всегда поняты и одобряемы. По-настоящему, может быть, в этом и состоит особая мировая миссия и особый бескорыстный подвиг "загадочной" русской души. Такова версия, которая составляет как бы энергетический центр романа "Русская комедия". Разумеется, автор стремится выразить ее не публицистически, а в художественных образах, в оригинальном сюжете, в смеховом, то есть озорном, забавном, парадоксальном и неповторимо острословном исполнении.

В начале был... смех. Нет, автор этой книги не дерзает перефразировать Евангелие. Тем не менее, он решительно утверждает, что смех имеет место быть в начале, в основе национального характера россиян. Склонность и умение "все обратить в балаган" - это удивительная, феноменальная черта русского образа жизни, стиль поведения, манера мыслить и чувствовать. Секрет этого феномена прост: безжалостной тотальной самоиронией мы ополчаемся на самого коварного врага всех времен и народов. Который не где-то во внешнем мире, а внутри каждого из нас. Мы воюем против своей человеческой гордыни, она же - тщеславие, самодовольство, фальшь, пустота. Воюем, будучи, увы, не всегда поняты и одобряемы. По-настоящему, может быть, в этом и состоит особая мировая миссия и особый бескорыстный подвиг "загадочной" русской души. Такова версия, которая составляет как бы энергетический центр романа "Русская комедия". Разумеется, автор стремится выразить ее не публицистически, а в художественных образах, в оригинальном сюжете, в смеховом, то есть озорном, забавном, парадоксальном и неповторимо острословном исполнении.

"Смех светел", - сказал Николай Гоголь. Владислав Князев считает возможным дополнить великого классика: смех ещё и мудр. И вот, уповая на мудрость светлого русского Смеха, автор этой книги пытается пролить свет на такую головоломную проблему, как наша национальная идея. Он выдвигает версию, что особая русская миссия гениальна, но... парадоксальна. Почему всё, что в мире считается успехом, чем гордятся и кичатся как достижениями и ценностями, мы, играючи и потешаясь, обращаем в весёлый балаган? Об этом - уже известный читателю роман-балаган В.Князева "Русская комедия" ("Бахрах-М", 2011; "Время", 2013). "Комедии в лицах" продолжают и развивают тему "загадочной" русской души. Свой замысел автор стремится воплотить в смеховом, то есть озорном и острословном исполнении.

"Смех светел", - сказал Николай Гоголь. Владислав Князев считает возможным дополнить великого классика: смех ещё и мудр. И вот, уповая на мудрость светлого русского Смеха, автор этой книги пытается пролить свет на такую головоломную проблему, как наша национальная идея. Он выдвигает версию, что особая русская миссия гениальна, но... парадоксальна. Почему всё, что в мире считается успехом, чем гордятся и кичатся как достижениями и ценностями, мы, играючи и потешаясь, обращаем в весёлый балаган? Об этом - уже известный читателю роман-балаган В.Князева "Русская комедия" ("Бахрах-М", 2011; "Время", 2013). "Комедии в лицах" продолжают и развивают тему "загадочной" русской души. Свой замысел автор стремится воплотить в смеховом, то есть озорном и острословном исполнении. .

"Смех светел", - сказал Николай Гоголь. Владислав Князев считает возможным дополнить великого классика: смех ещё и мудр. И вот, уповая на мудрость светлого русского Смеха, автор этой книги пытается пролить свет на такую головоломную проблему, как наша национальная идея. Он выдвигает версию, что особая русская миссия гениальна, но... парадоксальна. Почему всё, что в мире считается успехом, чем гордятся и кичатся как достижениями и ценностями, мы, играючи и потешаясь, обращаем в весёлый балаган? Об этом - уже известный читателю роман-балаган В.Князева "Русская комедия" ("Бахрах-М", 2011; "Время", 2013). "Комедии в лицах" продолжают и развивают тему "загадочной" русской души. Свой замысел автор стремится воплотить в смеховом, то есть озорном и острословном исполнении. .

"Смех светел", - сказал Николай Гоголь. Владислав Князев считает возможным дополнить великого классика: смех ещё и мудр. И вот, уповая на мудрость светлого русского Смеха, автор этой книги пытается пролить свет на такую головоломную проблему, как наша национальная идея. Он выдвигает версию, что особая русская миссия гениальна, но... парадоксальна. Почему всё, что в мире считается успехом, чем гордятся и кичатся как достижениями и ценностями, мы, играючи и потешаясь, обращаем в весёлый балаган? Об этом - уже известный читателю роман-балаган В.Князева "Русская комедия" ("Бахрах-М", 2011; "Время", 2013). "Комедии в лицах" продолжают и развивают тему "загадочной" русской души. Свой замысел автор стремится воплотить в смеховом, то есть озорном и острословном исполнении..

В начале был... смех. Нет, автор этой книги не дерзает перефразировать Евангелие. Тем не менее, он решительно утверждает, что смех имеет место быть в начале, в основе национального характера россиян. Склонность и умение "все обратить в балаган" - это удивительная, феноменальная черта русского образа жизни, стиль поведения, манера мыслить и чувствовать. Секрет этого феномена прост: безжалостной тотальной самоиронией мы ополчаемся на самого коварного врага всех времен и народов. Который не где-то во внешнем мире, а внутри каждого из нас. Мы воюем против своей человеческой гордыни, она же - тщеславие, самодовольство, фальшь, пустота. Воюем, будучи, увы, не всегда поняты и одобряемы. По-настоящему, может быть, в этом и состоит особая мировая миссия и особый бескорыстный подвиг "загадочной" русской души. Такова версия, которая составляет как бы энергетический центр романа "Русская комедия". Разумеется, автор стремится выразить ее не публицистически, а в художественных образах, в оригинальном сюжете, в смеховом, то есть озорном, забавном, парадоксальном и неповторимо острословном исполнении.

Это уникальное в своем роде издание подготовлено архитектором, народным мастером, единственным исследователем деревянного зодчества народа саха Эрнстом Алексеевым. Собранный и изученный им обширный материал, ставший основой книги — результат его полувековых исследований по восстановлению и возрождению самобытных построек якутского деревянного зодчества. Здесь представлены рисунки, подробные чертежи и схемы деревянных сооружений, таких, как балаган, ураса, архитектурно-мемориальный комплекс, надмогильник, беседка-балаган, юрта-балаган, надвратная башня, крепость, русская изба, деревянный мост и т. д. Уникальность и специфика данной работы состоит в том, что она представляет традиции безгвоздевого возведения построек в зодчестве народов прошлых веков. Особое внимание уделяется детальным анализам пропорций архитектурных элементов и трактовкам символик, узоров, орнаментов.

Это уникальное в своем роде издание подготовлено архитектором, народным мастером, единственным исследователем деревянного зодчества народа саха Эрнстом Алексеевым. Собранный и изученный им обширный материал, ставший основой книги — результат его полувековых исследований по восстановлению и возрождению самобытных построек якутского деревянного зодчества. Здесь представлены рисунки, подробные чертежи и схемы деревянных сооружений, таких, как балаган, ураса, архитектурно-мемориальный комплекс, надмогильник, беседка-балаган, юрта-балаган, надвратная башня, крепость, русская изба, деревянный мост и т. д. Уникальность и специфика данной работы состоит в том, что она представляет традиции безгвоздевого возведения построек в зодчестве народов прошлых веков. Особое внимание уделяется детальным анализам пропорций архитектурных элементов и трактовкам символик, узоров, орнаментов.

Костя Любимов хоть и молод, а в схватке один на один завалил матерого уголовника Цепеня. А после, на зоне не сломался - к воровской масти не пристал и ни перед кем не прогнулся. На воле труднее. Хочешь иметь свой бизнес - отстегивай бабки бандитам или вступай с ними в жестокую беспощадную войну. Войны Костя не боится, на удар отвечает двумя, сам пощады не просит, но и никого не щадит. Вроде бы бандиты это поняли и угомонились, но чудом выживший Цепень, как разъяренный бык, не остановится ни перед чем. Ему надо растоптать Костю, насладиться его унижением, и только потом убить. У Цепеня есть крючок, которым он обязательно должен зацепить этого баловня фортуны…

Костя Любимов хоть и молод, а в схватке один на один завалил матерого уголовника Цепеня. А после, на зоне не сломался - к воровской масти не пристал и ни перед кем не прогнулся. На воле труднее. Хочешь иметь свой бизнес - отстегивай бабки бандитам или вступай с ними в жестокую беспощадную войну. Войны Костя не боится, на удар отвечает двумя, сам пощады не просит, но и никого не щадит. Вроде бы бандиты это поняли и угомонились, но чудом выживший Цепень, как разъяренный бык, не остановится ни перед чем. Ему надо растоптать Костю, насладиться его унижением, и только потом убить. У Цепеня есть крючок, которым он обязательно должен зацепить этого баловня фортуны…