Несчастная разведенка, сбежавшая от деспотичного мужа; бывший военный, потерявший семью; тихий безработный пьяница, неудачливый журналист; проститутка, решившая "завязать" - все эти люди конченые неудачники. И когда, казалось, уже все потеряно, судьба дает им шанс в виде необычного подарка: несколько квадратных метров в коммуналке и банковская карта на небольшую сумму. И, простое, на первый взгляд, условие - наладить свою жизнь. Суперприз - квартира. Но все оказывается сложнее: старые стены хранят много тайн, а чужие еще вчера люди становятся участниками одного спектакля. И кто обретет свою любовь, а кто умрет, пока неясно…

6 причин покупки:1. Необычный, неожиданный роман, соединивший признаки жанров семейной саги, детектива, психологического романа. 2. Умелое переплетение увлекательных сюжетных линий любви, зависти, преступления, расследования. 3. Утверждение добрых чувств: любви, доброты, справедливости, чести 4. Возникновение уверенности, что хороших людей больше, они есть, за счет того, что полюбившиеся герои одной книги кочуют в другую. 5. Разговор о самом главном: преступление – лишь пусковой механизм для того, чтобы герои выяснили свои отношения с истинными потребностями, с мечтой. 6. Утверждение нравственных ценностей без поучений и догматов.

6 причин покупки:1. Необычный, неожиданный роман, соединивший признаки жанров семейной саги, детектива, психологического романа. 2. Умелое переплетение увлекательных сюжетных линий любви, зависти, преступления, расследования. 3. Утверждение добрых чувств: любви, доброты, справедливости, чести 4. Возникновение уверенности, что хороших людей больше, они есть, за счет того, что полюбившиеся герои одной книги кочуют в другую. 5. Разговор о самом главном: преступление – лишь пусковой механизм для того, чтобы герои выяснили свои отношения с истинными потребностями, с мечтой. 6. Утверждение нравственных ценностей без поучений и догматов.

Однажды воскресным вечером помощник прокурора Альберт Казинс оставил дома жену и детей и, захватив бутылку джина, отправился к Фрэнсису Китингу - коллеге, которого почти не знал, на вечеринку, на которую его никто не звал. Альберт не собирался целовать Беверли, жену хозяина, - все случилось само собой. Но это событие в результате разрушило два брака и навсегда изменило жизни четырех взрослых и шестерых детей. В одном из лучших своих романов мастер глубокой психологической прозы Энн Пэтчетт рассказывает о том, как складывались их судьбы на протяжении последующих пятидесяти лет.

Однажды воскресным вечером помощник прокурора Альберт Казинс оставил дома жену и детей и, захватив бутылку джина, отправился к Фрэнсису Китингу - коллеге, которого почти не знал, на вечеринку, на которую его никто не звал. Альберт не собирался целовать Беверли, жену хозяина, - все случилось само собой. Но это событие в результате разрушило два брака и навсегда изменило жизни четырех взрослых и шестерых детей. В одном из лучших своих романов мастер глубокой психологической прозы Энн Пэтчетт рассказывает о том, как складывались их судьбы на протяжении последующих пятидесяти лет.

Однажды воскресным вечером помощник прокурора Альберт Казинс оставил дома жену и детей и, захватив бутылку джина, отправился к Фрэнсису Китингу - коллеге, которого почти не знал, на вечеринку, на которую его никто не звал. Альберт не собирался целовать Беверли, жену хозяина, - все случилось само собой. Но это событие в результате разрушило два брака и навсегда изменило жизни четырех взрослых и шестерых детей. В одном из лучших своих романов мастер глубокой психологической прозы Энн Пэтчетт рассказывает о том, как складывались их судьбы на протяжении последующих пятидесяти лет.

Монография посвящена исследованию исторической динамики определяющих социальную идентичность оппозиций "свои - чужие" и "высшие - низшие". По мнению автора, фундаментальное социально-психологическое противопоставление "мы - они" в национально-демократических обществах реализуется в доминирующем варианте "свои - чужие", а в сословно-авторитарных обществах - в варианте "высшие - низшие". При этом толерантность в рамках одной оппозиции прямо пропорциональна интолерантности в рамках другой, и они взаимно снимают друг друга в статике и сменяют друг друга в динамике социокультурного развития. Этнокультурное равенство исторически обеспечивалось за счет сословно-правового неравенства, когда антагонизм "своих" и "чужих" уступал место антагонизму "высших" и "низших", и именно это, считает автор, ожидает евроамериканский мир в среднесрочной перспективе. Для социологов, политологов, историков, культурологов, философов. 0

Однажды воскресным вечером помощник прокурора Альберт Казинс оставил дома жену и детей и, захватив бутылку джина, отправился к Фрэнсису Китингу - коллеге, которого почти не знал, на вечеринку, на которую его никто не звал. Альберт не собирался целовать Беверли, жену хозяина, - все случилось само собой. Но это событие в результате разрушило два брака и навсегда изменило жизни четырех взрослых и шестерых детей. В одном из лучших своих романов мастер глубокой психологической прозы Энн Пэтчетт рассказывает о том, как складывались их судьбы на протяжении последующих пятидесяти лет.

Однажды воскресным вечером помощник прокурора Альберт Казинс оставил дома жену и детей и, захватив бутылку джина, отправился к Фрэнсису Китингу - коллеге, которого почти не знал, на вечеринку, на которую его никто не звал. Альберт не собирался целовать Беверли, жену хозяина, - все случилось само собой. Но это событие в результате разрушило два брака и навсегда изменило жизни четырех взрослых и шестерых детей. В одном из лучших своих романов мастер глубокой психологической прозы Энн Пэтчетт рассказывает о том, как складывались их судьбы на протяжении последующих пятидесяти лет.

Монография посвящена исследованию исторической динамики определяющих социальную идентичность оппозиций "свои - чужие" и "высшие - низшие". По мнению автора, фундаментальное социально-психологическое противопоставление "мы - они" в национально-демократических обществах реализуется в доминирующем варианте "свои - чужие", а в сословно-авторитарных обществах - в варианте "высшие - низшие". При этом толерантность в рамках одной оппозиции прямо пропорциональна интолерантности в рамках другой, и они взаимно снимают друг друга в статике и сменяют друг друга в динамике социокультурного развития. Этнокультурное равенство исторически обеспечивалось за счет сословно-правового неравенства, когда антагонизм "своих" и "чужих" уступал место антагонизму "высших" и "низших", и именно это, считает автор, ожидает евроамериканский мир в среднесрочной перспективе. Для социологов, политологов, историков, культурологов, философов. 0

Однажды воскресным вечером помощник прокурора Альберт Казинс оставил дома жену и детей и, захватив бутылку джина, отправился к Фрэнсису Китингу - коллеге, которого почти не знал, на вечеринку, на которую его никто не звал. Альберт не собирался целовать Беверли, жену хозяина, - все случилось само собой. Но это событие в результате разрушило два брака и навсегда изменило жизни четырех взрослых и шестерых детей. В одном из лучших своих романов мастер глубокой психологической прозы Энн Пэтчетт рассказывает о том, как складывались их судьбы на протяжении последующих пятидесяти лет.

Книга "Свои, чужие, ничьи" - о человеческой любви в самом широком смысле этого слова. О том, как люди соприкасаются и расходятся, хотят быть ближе друг другу и боятся этой близости, подменяя ее чем угодно - сексом, странствиями и даже творчеством. Это еще одна книга об одиночестве, с которым каждый из нас приходит в этот мир и которое, как ни парадоксально это звучит, делает нашу жизнь прекрасной.

Жизнь без близких людей невозможна. Даже если ты считаешь себя самостоятельным, самодостаточным и независимым человеком, все равно настанет момент, когда захочется поделиться, поплакаться, попросить совета. Да просто помолчать с тем, кто тебя понимает и принимает. Но как их найти — близких людей? И всегда ли те, кто близок по крови, близок по духу? Как разделить мир на своих и чужих? Есть ли идеальная формула? Мария Метлицкая не выводит этой формулы, у нее нет готовых рецептов и ответов на все вопросы. Она просто рассказывает истории — о тех, кто нашел родственную душу, о тех, кто еще в поиске, и о тех, кто по разным причинам обречен на одиночество.

Жизнь без близких людей невозможна. Даже если ты считаешь себя самостоятельным, самодостаточным и независимым человеком, все равно настанет момент, когда захочется поделиться, поплакаться, попросить совета. Да просто помолчать с тем, кто тебя понимает и принимает. Но как их найти - близких людей? И всегда ли те, кто близок по крови, близок по духу? Как разделить мир на своих и чужих? Есть ли идеальная формула? Мария Метлицкая не выводит этой формулы, у нее нет готовых рецептов и ответов на все вопросы. Она просто рассказывает истории - о тех, кто нашел родственную душу, о тех, кто еще в поиске, и о тех, кто по разным причинам обречен на одиночество.